Когда сыну степного кочевника исполнялось три года, его отец седлал коня и обучал его верховой езде. С этого момента большую часть своего времени он проводил на своем скакуне. С ним он преодолевал большие дистанции, ездил на охоту, пас овец и участвовал в сражениях. Одним словом, лошадь для кочевника была и лучшим другом, и верным соратником на поле войны. Казахи очень ценили и берегли коней, любовно называли их «мудрым животным», «безъязыким человеком», «человекоподобным зверем». «Лев – царь зверей, конь – царь домашнего скота», «Крылья батыра – конь», «Неудачливого джигита выручает удачливый конь», – так говорят народные поговорки. «Жизнь может выдумывать всякую всячину, но если у тебя нет хорошего верного коня, это равносильно твоей смерти», – поется в народной песне. Действительно, жизнь кочевника во многом зависела от того, насколько сильна связь между ним и его лошадью. Ханы и батыры очень внимательно относились к выбору личного скакуна, ведь взаимопонимание и доверие между всадником и его конем должны быть на высшем уровне. Если лошадь полностью доверяет своему наезднику, а между ними присутствует особая связь и понимание, то это может не только спасти жизнь отдельно взятого воина, но и сыграть решающую роль в битве. Кроме того, казахи верили, что для каждого человека существует своя масть, священная, то есть предназначенная для него. Для молодого султана Абильмансура, ставшего одним из самых влиятельных ханов в истории Казахского ханства, таким судьбоносным скакуном был Чалкуйрык (пламя-хвост). Лишившись отца и потеряв в годы Великого бедствия мать, Абылай под именем Сабалака несколько лет скитался в поисках пристанища по разным местам степи, пока не достиг пределов Сары-Арки. По сведениям Ч. Валиханова, «Абылай одно время пас лошадей у Даулетбая. Жена Даулетбая не без удивления замечала, что молодой человек никогда сам не просил пищи, пока не дадут, но и тогда брал неохотно и никогда не ел из немытой посуды. На это его совершенно не киргизское поведение, эксцентричность обратил внимание хозяин, который узнав о благородном происхождении Абылая, подарил ему лучшую лошадь из табуна. Этот выбранный конь был тот знаменитый Чалкуйрык, первый сподвижник похода молодого султана, на котором Абылай составил себе имя батыра и уважение киргиз». Именно, оседлав Чалкуйрыка, молодой султан одолел внука джунгарского правителя Галдана Церена Шарыш батыра, после чего Абильмансура стали называть Абылаем в честь его деда. Сведения о знаменитых лошадях казахских ханов весьма скудные. Известно лишь то, что среди многочисленных табунов Касым хана были два скакуна, которые были упомянуты в рассказе хана Моголистана Султана Саида, записанном первым казахским историком Мухамедом Хайдаром Дулати. «После нашего свидания, – пишет историк. – Касым обратился ко мне со словами: «…в земле нашей нет ни садов, ни зданий; полюбоваться скотом, который пасется – вот цель наших прогулок; поедем же в табун, поглядим на лошадей и, кстати, проведем некоторое время вместе в приятном сообществе». Когда мы приехали, хан показал мне весь свой скот и сказал: «У меня есть две лошади, которые одни стоят всего табуна». Хан часто говаривал потом, что в жизни не видал подобных лошадей. Касым, когда привел лошадей, обратился к хану и сказал: «Степнякам без коня жизнь не в жизнь, эти два коня – самые надежные изо всех; обоих подарить не могу, но Вы, дорогой гость, выберите себе любого, только другого оставьте мне». … Хан взял себе одну, ее звали Оглан-Турук.… Подобной лошади мне не случалось видеть никогда.… Хан, весьма довольный Касымом, возвратился в Андижан». Несмотря на скудость исторических материалов о личных скакунах казахских ханов и султанов, сведений о знаменитых конях великих казахских батыров вдоволь. В основном эти сведения дошли до наших дней в легендарной и весьма искаженной форме. Одной из таких легенд, заслуживающей внимания со стороны ученых, является легенда о скакуне по имени Кокдонен. Это конь Ер Жанибека Бердаулетулы, жившего в XVIII веке, который участвовал в национально-освободительной войне против джунгар. Как-то раз юный Жанибек гостил у родственников по материнской линии. Там ему подарили молодого скакуна по имени Кокдонен, с которым Жанибек принял участие во многих сражениях. У кочевников степи существовала древняя традиция. Если у полководца во время сражения погибала лошадь, то его сажали на коня одного из воинов. Внезапно, в одном из сражений против джунгар конь Абылай хана погибает, и он остается пешим среди врагов. Руку помощи хану протягивает Жанибек батыр, который предоставляет Абылаю своего коня Кокдонена. На вопрос: «А как же ты?», он отвечает: «Если погибну я – народ останется без одного из многочисленных батыров. А если погибнете Вы – народ останется без своего единственного хана». С тех самых пор Кокдонен становится известным, как «конь, спасший самого Абылая». Весьма интересной видится мне история скакуна Ардакурена, поразившего русских колонизаторов своей ловкостью и невероятной прыгучестью. В начале XIX века окрестности Актобе занимали русские военные. Они возводили укрепления, оттесняя казахов с обжитой земли. Согласно легенде, однажды пятеро солдат вошли в казахское селение и насильно угнали скот. В это время с охоты возвращался батыр Куламан. Увидев переполох в селе, тут же отправился в погоню за солдатами. Но те успевают въехать в крепость и закрыть ворота. Конь батыра, не колеблясь, перепрыгивает через крепостную стену. От неожиданности солдаты не успевают спрятаться. Куламан расправляется с обидчиками, затем на коне перепрыгивает через стену обратно. Оказалось, что когда Ардакурен прыгал через стену во второй раз, он задел копытом кирпич. На месте, откуда упал кирпич, начальник крепости поставил метку и рассказал всем об удивительном скакуне казахского батыра. Все лишь поражались мощи и силе скакуна, назвав его «крылатым конем». Еще одним скакуном, имя которого дошло до наших дней через предания, был Тортобель. По легенде, знаменитый скакун Тортобель принадлежал Токпан баю, брату Есета батыра, который берег скакуна как зеницу ока. Многие зарились на этого скакуна, однако хозяин никого к Тортобелю и близко не подпускал. И вот желание овладеть этим знаменитым скакуном загорелось у юного Азберген батыра, родственника Токпан бая, в будущем активного участника востаний в Уральской и Торгайской областях. Несколько раз приезжает он в аул Токпана, но все его просьбы тщетны – бай стоял на своем и не собирался отдавать коня. Тогда Азберген обращается за помощью к младшей жене Токпана, которая отвечает ему: «Старший брат твой, мой муж, бывает, в полдень купается в озере. Попробуй попросить скакуна в это время». Более она ничего не сказала. И стал Азберген батыр выслеживать, когда бай прибудет купаться в озере. Однажды жарким днем Токпан тихим шагом направился к озеру. Спустя какое-то время Токпан, убедившись, что вокруг нет ни единой живой души, снял тюбетейку с головы. И тогда зоркий Азберген заметил на темени старшего сородича плешь величиной с наперсток. В те времена плешь у человека считалась большим недостатком. Притаившийся Азберген вскочил на ноги, быстро оказался возле Токпана и воскликнул: «Ассалаумагалейкум, ага!». Бай был ошарашен, но не подал виду. Зная намерения своего младшего сородичя, Токпан после этого случая, стиснув зубы, подарил ему своего лучшего скакуна Тортобеля. Так добыл юный батыр знаменитого скакуна, которого до этого не седлал никто, кроме самого Токпана, родственника Азбергена. По преданиям, именно оседлав Тортобеля, Азберген достиг пределов Хивы, где в 1870 г. обрел почетное звание «Хивинский хан». Таким образом, лошадь в жизни номадов была не только средством передвижения и источником пищи, но и являлась верным другом и даже выполняла некоторые сакральные функции. По мнению известного ученого, доктора исторических наук Ахмета Тохтабая, на этом роль лошади в истории казахского народа не ограничивается. В своей книге под названием «Қазақ жылқысының тарихы» («История казахской лошади») А. Тохтабай, посвятивший более 40 лет своей жизни изучению казахских лошадей, считает, что казахский народ сумел сохранить в своем владении такие огромные территории во многом благодаря лошадям. Необъятные степи Казахстана простираются от Алтая до Атырау, от Иртыша до Волги. По мнению историка, эту территорию казахи сумели защитить благодаря лошадям. Второй феномен нашего народа, согласно ученому, заключается в том, что в казахском языке практически нет диалектов. И это удивительный факт. Ведь в небольшой Германии, например, в XIX в. существовало более 10 диалектов немецкого языка. В нашей стране совсем иная ситуация. К примеру, казахи западного региона с легкостью понимают казахов восточного, так же как и северные казахи без труда поймут язык южных жителей страны. Все это благодаря тому, что между различными частями Казахстана существовала постоянная связь, а лошади, как бы, исполняли роль посредника.

Подводя итоги статьи, хочется отметить, что в современном мире лошади утратили свое былое сакральное и бытовое значение. Они перестали быть средством передвижения и даже верным другом. Как видим из преданий, великие ханы и отважные батыры рисковали жизнями ради овладения породистыми скакунами, воевали не «на лошадях», а «вместе» с ними. Лошадь играла, возможно, самую значимую роль в жизни кочевника. Сейчас же они во многом представляют интерес лишь в качестве пищи. Все мы любим казы-карта и кумыс, но большинство из нас видели лошадей либо по экрану телевизоров, либо на большом расстоянии. К сожалению, казахский народ уже утратил былую связь с природой. И это реалии современного мира, реалии цивилизации. Но, я думаю, нам ничего не мешает восстановить те знания и ту взаимосвязь с природой, которая существовала испокон веков и тысячелетий, при этом, не отчуждаясь от современной цивилизации.